Я мало знал о зимних путешествиях с северными оленями, и был поражен, насколько динамичным были восхождения на перевалы, ледяные вершины, спуски в каньоны и водопады замёрзших рек. Мне было интересно, смогу ли я настолько быстро, как олени передвигаться по Снежной тропе и каждый день открывать, какие же на самом деле Восточные Саяны. Меня вела жажда путешествий, а интересовали природа, климат и распространение животных и людей, практикующих кочевое таёжное оленеводство. Я шёл в страну своей мечты, я хотел обрести радость от таёжной жизни.
- В городе ум - в словах, у кочевника - в делах, - говорил каюр. - Не бойся зимы - страх звери услышат.
В первый день путешествия Снежные горы с ледяными вершинами встретили нас обильным снегопадом. Казались, всё вокруг погружалось в снежные завалы. Мой проводник старейшина таёжный оленевод - охотник не отложил путешествие. Он чувствовал тропу предков, различал ее по едва уловимым признакам и оперативно реагировал на внезапные сюрпризы природы. Кристальная снежная завеса падала вокруг нас, мягко ласкала, закутывала и тесно облегала северных оленей. Снежная тропа выматывала мои силы. Я шёл, тяжело дыша, и мысленно разговаривал с собой. Владеющий мудростью тропы старейшина протаптывал спасительные следы, по которым, задыхаясь снежинками, следовал со своим оленем до лунной пелены. Ночью во сне белоснежные и чистые сугробы снились к трудностям в пути, который я избрал и к благополучию.
- В деле сердце приложить, то и дело получится, - сказал старейшина с мудрой снежной сединой. - Если будешь шагать и назад оглядываться, то далеко не уйдешь.
Утром январское солнце взошло, и мы, оставив покой, кочевали с оленями по глубокому пушистому снегу вдоль замершего русла реки с просевшим льдом, огибая скользкие торосы. Всюду снег и кедров узоры, кругом всё тихо. Неторопливо проходили широкие долины и узкие каньоны с отвесными скалами и каменистыми осыпями. Над головой извивалась бирюзовая полоска неба. Через скальный массив по живописным склонам хребта шли до заката, а потом полезли на перевал, чтобы в пространном протяжение вне времени посмотреть, как садится солнце. Пурпурный диск солнца медленно таял, скрываясь в спячку красного зарева. Ночью вьюга стучалась о чум, источал аромат душистых трав чай, белизной застилала сумрак россыпь звёздного неба. К вершине устремляясь, вниз сорвалась окрыленная звезда, и я загадал желание.
- В тайге олень - друг, - сказал старейшина. - Лентяй усталости не знает.
В путешествии я вел дневник, не всегда последовательно, потому что писал истории жизни и диалоги у костра, как придется и часто замерзшими пальцами в холоде и полутьме. Я пошёл по Снежной тропе в надежде получить свежие впечатления и дописать книгу, но буквально за пару дней путешествия, в голове стала формироваться новая идея, и я не удержался и решил, что начну всё сначала. Люди жили здесь на протяжении долгих тысячелетий и оставили множество следов своего быта. Поставил задачу исследовать в максимально сжатые сроки наскальные рисунки, камни древних сооружений. Нанести на карту достопримечательностей и собрать максимальное количество мифологического рода текстов с разных таёжников, правильно переложить речь на бумагу. Стал прислушиваться к вьюгам и разговорам, обдумывать, вглядываясь в пропасти и пытаясь согреться.
- Огонь в чуме затрещал, гостей пригласил, - говорил каюр. - Не клади в костер кедровых дров - будут болеть у оленей глаза.
Вглубь бесконечных гор уводили нас олени. Издревле таёжные люди изучали северных оленей, внешне столь не похожих на человека, но наделенных умом и характером. Дивились тому, что олени, совсем как люди, объединялись в коллективы, у которых были свои вожаки. Из наблюдений складывались представления о том, что животные, могут разговаривать друг с другом, понимать, жениться, ходить за пропитанием. Оленей представляли и в виде людей, а Хозяин оленей имел образ таёжника, некогда ушедшего к оленям, поселившегося с ними и ставшего человеком-оленем, возглавлявшим стада животных. Очеловеченные животные стали жить вместе с людьми под одним небом и получили общие права и обладание вездесущим разумом. Эти поверья воплощались в мифах, в которые давали волю творчеству. Поэтому в таёжных преданиях олени и люди на равных общались, жили рядом, ходили в гости, помогали друг другу.
- Перекочевав на старое стойбищем - не кричи и не пугай оленей, - говорил старейшина. - Заставишь мать - олениху работать, не будет телёнка.
На всем протяжении тропы вдоль и поперёк Саянских хребтов я встретил места удивительно разнообразные, красивые и неповторимые на которых находились каменные Обо. На вершинах гор, возвышающимися над стойбищами, любовался цветными ленточками на Обо в виде каменных пирамидок. Тропа огибала по спирали горы, то вдоль них через определенные промежутки встречались малые груды камней. Мы с оленями поднялись на Ледяную вершину к старинным реликвиям состоящих четырёх камнях с поперечной каменной плитой. Это оказалась лучшая смотровая площадка с обзором на грандиозные панорамы, она веяна мифологическими преданиями, идеями и легендами о самом могущественном Олене - небо, дарующим людям оленей и жизнь. Неспешно вращалась Земля, молчала Небесная женщина - важенка рожающая оленят. Чтобы снискать покровительство в путешествии или для проживания в горах таёжники в таких местах вспоминали про наказы предков о наблюдении за повадками, условиями жизни и внешним видом оленей, воссоздавая взаимопомощь человека и животных. Говорят, чудес на свете нет, но против одухотворённого неба на тундру голую, где зимовало стадо диких оленей, свалился метеорит. Олени пошатнулись и отошли от ущелья. Таежник, ищущий общий язык с небесами, объяснил связь явлений, как доброе предзнаменование от власти Оленя - небо.
- Счастливый и удачливый тот таёжник, который любит оленей, - признался каюр. - У оленя краса - в рогах, а у человека - в руках.
В путешествии я знакомился с природными объектами, но и разыскал оленные камни с загадочными изображениями, напоминающие парящего над землей небесного оленёнка. Почитание оленя существовало с древних времён и оленёнок в ночном небе, у таёжников ассоциировался с путеводной Полярной звездой, горящей недвижно в бездне небосвода. Разгадывал я тайны картины мира в наскальных писаницах, специально посвященных оленю, которых обычное ездовое животное одушевляло собой нарождающиеся Солнце. Олень являлся воплощением в себе света, чистоты, возрождения жизни и созидания, осуществлял связь небесной и горной тундры.
- Умный оленя для охоты приручит, а сильный себя самого победит, - приговаривал старейшина. - Дикого сохатого добыл - всех мясом одари.
По снежной тропе я прошёл в отдаленные районы, куда исследователи пока не доходили. Моя задача была изучить эти регионы прежде, чем всё интересное скроется под весенней зеленью листьев. Старался открыть, расшифровать и записать все увиденное и услышанное для творческой работы. Собирал разные сюжеты песен по образу и характеру, но объединённые простотой и чистотой бесконечного кочевого движения, подобно снежным тропинкам к естественному стремлению слиться и уединится с природой. В содержании распевов, исполненных про себя вовремя кочёвки по горной тундре, а иногда на досуге в чуме, северный олень знал повадки диких зверей, умел и помогал кочевым таёжным оленеводам - охотникам выслеживать соболя и белку, находить зимой медвежьи берлоги, ловить сохатого. Только диких братьев северных оленей никогда не ловил, жалел их.
- Чтобы огонь в чуме не дымил, надо его кормить, - говорил старейшина. - Оленята бодаются, силами наливаются.
Дальнейшие поиски с целью раскрытия тайны появления оленного народа на недоступных горах продолжались. Таёжники хранили память о самых древних обитателях гор и хорошо знали особенности объектов или явлений окружающей природы. Вырабатывалось веками одушевление оленя обладающего высокой проходимостью, значительной грузоподъёмностью, существенной выносливостью, хозяина сил природы и покровителя таёжного оленеводства и охоты. Эти приметы переходили из поколения в поколение в неповторимых взглядах на окружающий мир. На рисунках чудесный олень спустился с неба, чтобы научить людей искусству охоты, но запретил истреблять важенок.
- Береги оленя, как мать-тайгу. Он накормит, оденет, согреет. Он - смысл жизни, - сказал старейшина. - Без важенки нет никакого оленя.
Охотники - оленеводы днём в пути, но ночью опускаются плечи, тяжелеют ноги, а в голове, будто метельные бури шумят от усталости. Постелив старую оленью шкуру, старейшина вспоминал поверья о сияющем синем небе, о ветре, о горах, об оленях, разрывающих копытами снег в поисках ягеля. Утром он рассказывал об оленях, которые явились во сне в человеческом облике.
- Мы олений народ, а предки наши были олени, - сказал старейшина. - Не человек водит оленя, а олень водит человека по бескрайним просторам.
Свидетельства об оленьцах рисовали яркие картины жизни и быта таёжников. Я слушал клятвы, дыша большим временем, старался подражать мудрым мотивам. В суровой природе жизнелюбивые таёжники сохранили образ оленя в различных функциях: Хозяин оленей, Олень - небо, Солнца, созвездий, прародительницы и предка, проводницы и спасительницы, оберега от которого зависело здоровье и обретение способностей.
- Оленьи шкуры самые теплые, - сказал старейшина. - С хорошим путешественником и без чума тепло.
Предания скрашивали суровое существование, служили любимым развлечением и отдыхом: рассказывали их обычно на досуге, после трудного перехода. Каждый сказ играл большую воспитательную роль, являясь школой жизни, терпения и трудолюбия. Во всех сюжетах замечалась какая-то скромная важность оленя, тихая улыбка и большие глаза, медленное одушевление, неторопливость и сдержанность ощущений и сил, равновесие здоровья.
- Сильный весенний ветер помогает таять льду, - сказал каюр. - Около луны звезда народилась к потеплению.
Журчащий ручей одушевил ледяную картину горных пиков. Наступила пора возвращаться к оседлой жизни, но как же хорошо мне было среди этих животворных, среди этих оленных людей с амулетами из цветных ленточек. В зимнем путешествии морозный воздух был свеж и ароматен на вкус. Бескрайние просторы гор с ледяными вершинами действительно ощущались физически, и по возможности я стремился объять их своим воображением. Здесь упрямые люди, питаясь диким мясом и оленьим молоком с незапамятных времен, сохраняют вековые традиции предков, которые невозможно заменить никакими современными технологиям. Ни морозы и метели, ни лёд и снег, в будущем, не помешают полу прирученным горно - таёжным северным оленям кочевать по ледяным вершинам, вообразив опять себя светилами.
Комментариев нет:
Отправить комментарий